Окружающая среда | Охрана природных ресурсов
01 августа 2008 года
Ландшафты и наука в национальных парках США
(Ричард Уэст Селлар)
Когда в Соединенных Штатах создавались первые национальные парки, люди еще плохо понимали те сложные законы, которые управляют миром природы. В течение многих лет огромными резервами общественных земель ведала бюрократия, которая на самом деле не понимала экологических особенностей этих мест. Прошли десятилетия, прежде чем экологические принципы обрели достойное место в умах хранителей самых драгоценных ресурсов страны.
Ричард Уэст Селларс – ушедший на пенсию историк Службы национальных парков и автор книги “Охрана природы в национальных парках: История” (Preserving Nature in the National Parks: A History.Yale University Press, 1997). Он бывший президент Общества Джорджа Уайта – международной природоохранной организации, названной в честь биолога, который был основателем научных программ изучения природных ресурсов при Службе национальных парков.
В 1973 году я получил должность историка Службы национальных парков. Будучи новым сотрудником этой уважаемой организации, я предполагал, что биологи Службы парков должны играть главную роль в управлении такими знаменитыми национальными парками, как “Йеллоустоун”, “Эверглейдс” и “Большие Дымчатые Горы” (Great Smoky Mountains), с их неисчерпаемым кладезем естественной истории. Разумеется, забота об экологии должна быть первоочередной при решении проблем паркового хозяйства. Как я был наивен!
Гораздо позднее, в 1990-е годы, когда я писал историю того, как Служба парков управляла национальными парками и их природными богатствами, я осознал масштабы той борьбы, которую вели биологи за внедрение методов управления, соответствующих экологическим принципам. В течение десятилетий они вели сражения с фактически преобладающими в штате Службы парков профессионалами, основной заботой которых была защита парковых ландшафтов как средства привлечения туризма.
Эти несовпадающие концепции управления парками отражают то, что всегда было центральной дилеммой в управлении национальными парками США: что именно на территории парка должно быть сохранено для будущих поколений? Только ли ландшафт как таковой – великолепные пейзажи с лесами и лугами, высокими горами, дикими цветами и замечательными животными? Или нечто большее - естественная система каждого парка в целом, включающая в себя не только биологические или ландшафтные чудеса, но также и огромный спектр менее эффектных видов – таких, как травы или грибы?
За последние десятилетия к этой проблеме прибавилось еще одно соображение: все чаще эти парки рассматриваются как жизненно необходимые для экологии планеты – для нее они по-своему настолько же важны, как и джунгли Амазонки.
Однако величественная красота национальных парков во многих случаях порождает впечатление, что ландшафт как таковой составляет весь смысл существования парков и что именно он подлежит охране. Действительно, охрана ландшафтов была главным фактором учреждения первых национальных парков - Йеллоустонского парка в 1872 году, а вслед за ним – парков “Секвойи” и “Йосемити” в 1890 году. Вдобавок к эффектной топографии, важным фактором для широкой публики были, в основном, заметные невооруженному глазу элементы природы – леса и дикие цветы, а не мыши или саламандры. В конце XIX-го века экологическая наука лишь зарождалась. Несмотря на то, что многие важные биотические сообщества были включены в пределы парков, это в основном происходило по воле случая – когда такие биоценозы встречались на территориях, выделенных с целью защиты ландшафта, этого прекрасного “фасада” природы.
Уход за фасадом: внимание на ландшафт
В 1916 году Конгресс США создал Службу национальных парков с целью координирования управления постоянно растущей системой национальных парков. Посвященный ей законодательный акт предусматривал охрану ландшафтов, объектов естественного происхождения и дикой природы, а также получение публикой удовольствия от этих достопримечательностей, но так, чтобы парки оставались “неповрежденными, чтобы и будущие поколения получали от них такое же удовольствие”. Намерения этого законодательного акта всегда были амбивалентными, поскольку он благословил как охрану, так и использование парков. Но в действительной практике на местах сохранение парков “неповрежденными” относилось почти целиком к парковым ландшафтам, а не к тонкостям биотических сообществ этих парков.
Осуществляя строительство на территории парков для того, чтобы предоставить туристам доступ к выдающимся живописным достопримечательностям, первые менеджеры парков и те, кто пришел им на смену, стремились добиться зрительной гармонии между новостройками и естественным ландшафтом. Они устраивали кемпинги, строили отели высшего класса и прокладывали скоростные трассы сквозь живописные уголки парков. Инженеры и специалисты по садово-парковой архитектуре поместили многие из первых отелей, музеев и других объектов практически внутри главных достопримечательностей как таковых. Тем не менее, они часто строили в архитектурном стиле примитива, используя тяжелые бревна и камень, чтобы их постройки выглядели деталью естественного ландшафта. Подобным же образом они строили автодороги и мосты, вписывая их в природное окружение.
Ориентируясь на такие зрительные факторы, разработчики и строители парков той ранней эпохи почти не проявляли заботы об экологических процессах. Тем не менее, менеджеры все же активно возражали против некоторых крупных вторжений на парковую территорию - железных дорог, плотин и резервуаров. Они также защищали леса и внешне привлекательные виды дикой природы, особенно крупных млекопитающих. Таким образом, если оставить в стороне объекты обслуживания туристов, горы и долины парков сохранялись неповрежденными, леса цвели, а луга пестрели растительностью.
Однако уход за ландшафтами не предполагал активного участия науки, поэтому бывало, что в управление парками просачивались методы, не отвечающие экологическим принципам: привнесение экзотических, не-аборигенных видов; подавление лесных пожаров для предотвращения темных шрамов в живописных пейзажах; уничтожение пум и волков, охотившихся на других млекопитающих; а также использование пестицидов для предотвращения заражения и поедания растительности живописных лесов аборигенными насекомыми.
Таким образом, “уход за фасадом” стал общепринятой практикой – методом управления живописными парками, который обеспечивал широкой публике возможность наслаждаться ими, хотя мало кто понимал осознавал опасность соответствующих экологических последствий. Тогдашним руководителям казалось, что, пока развитие паркового хозяйства серьезно не затрагивает ландшафты, национальные парки останутся “неповрежденными, чтобы и будущие поколения получали от них такое же удовольствие”, как предписывал Конгресс.
Озабоченность экологическими проблемами
К середине 1920-х годов парковые биологи стали понимать, что флора и фауна являются лишь составными частями огромных, взаимосвязанных экологических комплексов. Однако мнение Службы национальных парков о научном, основанном на результатах исследований методе управления парковым хозяйством было настолько низким, что, когда в 1929 году наконец начали свою работу естественнонаучные программы Службы, это произошло только благодаря частным субсидиям состоятельного биолога Службы парков Джорджа М. Райта. Вскоре Служба парков начала финансирование его программ, но выросшее было влияние тех биологов, которые работали под руководством Райта, значительно уменьшилось после его безвременной смерти в начале 1936 года в автомобильной аварии.
Лишь почти через три десятилетия биологам, в борьбе с ориентированной на традиции Службой парков, удалось возобновить свои попытки повлиять на метод управления парками. На этот раз поддержка пришла извне. В 1963 году Национальная академия наук в своем ежегодном докладе подвергла Службу парков острой критике, призвав ее руководство обратиться к использованию интенсивных научных исследований, чтобы обеспечить сохранение экологических систем национальных парков. Академия дала описание парков как “взаимосвязанной системы растений, животных и среды обитания” и порекомендовала, чтобы к ним относились как к “биологическим банкам”. Из отчета стало ясно, что управления, сосредоточенного главным образом на уходе за ландшафтом, недостаточно.
В том же 1963 году специальная консультативная комиссия под председательством профессора Калифорнийского Университета А. Старкера Леопольда, одного из ведущих биологов своего времени, опубликовала доклад об управлении парковым хозяйством; он стал самым влиятельным документом такого рода после законодательного акта 1916 года, учредившего Службу национальных парков. В докладе Леопольда была подчеркнута необходимость усовершенствования экологического характера управления, а также было рекомендовано, чтобы каждый крупный природный парк представлял собой “образчик первозданной Америки”. В докладе было заявлено, что аборигенные биотические сообщества внутри каждого парка должны “поддерживаться или, где необходимо, быть воссозданы – настолько близко, насколько это возможно – в том виде, который преобладал, когда данную область впервые посетил белый человек”.
В таком подходе отразилось понимание больших перемен в окружающей среде, вызванных появлением американцев европейского происхождения и их технологиями. В тех крупных природных парках, где экологическая реставрация была возможна, она могла бы повернуть такие процессы вспять. Таким образом, доклад Леопольда заложил фундамент процесса слияния “ухода за фасадом” с управлением, основанным на экологических принципах. Воссоздаваемый первозданный пейзаж будет ценен в равной степени как своей приумноженной экологической цельностью, так и физической красотой. В основу этих усилий легло ощущение безотлагательности, осознание того, что, хотя величественные ландшафты парков будут существовать еще долго, их биологическое многообразие не сможет выжить без перемен в подходе к экологическим проблемам парков.
Долговременное значение доклада Леопольда было частично обусловлено его убедительностью в подаче сложных экологических проблем. В более тонком аспекте, однако, его видение первозданной Америки затронуло романтические и патриотические струны, подсказывая нечто вроде фантазии на тему “Из Нового Света” – образа парков как нетронутой земли. Служба парков прониклась этой идеей и хотела донести ее до широкой публики. Такое видение оказалось в полном соответствии с фундаментальными культурными причинами самого существования национальных парков – чувством романтического национализма, на котором всегда была основана широкая поддержка этих парков, с их кое-где еще сохранившимися пейзажами первопоселенческих фронтиров, высокими горами и необъятными открытыми пространствами, - мощными географическими символами национальных корней и национального предназначения.
Доклад Леопольда сыграл на руку биологам, стремившимся изменить некоторые методы управления Службы парков. Пользуясь основанными на результатах исследований методами регулирования пожаров, парки стали пытаться имитировать последствия естественно возникающих пожаров. Кроме того, менеджеры парков ликвидировали программы опыления инсектицидами и обеспечили большей защитой аборигенных хищников. Они также прилагали усилия к тому, чтобы уменьшить популяции особенно деструктивных экзотических видов, одновременно возвращая в парки исчезнувшие аборигенные виды.
Управлению природными ресурсами в парках также способствовали инициативы Конгресса, включая “Закон о первозданной природе” (1964) и “Закон о видах, находящихся под угрозой исчезновения” (1973). Эти и другие законы, в особенности “Закон о природоохранной политике США” (1969), помогли усовершенствовать управление национальными парками, и благодаря им методы работы Службы парков стали контролироваться намного тщательнее, в том числе за счет участия населения в парковом планировании.
Однако природоохранное движение 1960-х и 1970-х годов, включая доклады Леопольда и Национальной академии, не смогло значительно изменить традиционный приоритет деятельности этого ведомства – заботу о живописном фасаде природы. Неоднократные призывы к расширению исследовательских программ, жизненно необходимых для качественного управления окружающей средой, не получили достаточной поддержки Службы парков, Конгресса и населения за пределами природоохранного сообщества.
Нерешенные задачи природных ресурсов
В конце XX-го века, сопровождавшегося такими нарастающими проблемами, как глобальное потепление, рост населения и разрушение естественной среды обитания, сокращение биологического разнообразия во всем мире привлекло более пристальное внимание общественности к концепции национальных парков как природоохранных лабораторий и “генетических банков”. Ученые и все более широкие слои населения Америки стали рассматривать национальные парки в качестве важной составляющей экологического здоровья планеты – в качестве резервуаров генетического материала и островов естественной жизни, бастионов защиты против необратимых изменений или окончательной потери биологических видов.
В 1997 году я опубликовал свою книгу “Охрана природы в национальных парках: история” – местами весьма критический анализ методов управления естественными ресурсами, применявшихся Службой национальных парков в течение десятилетий. В ответ на это Служба парков почти немедленно начала планирование новой и амбициозной природоохранной инициативы, известной как “Нерешенные задачи природных ресурсов” (Natural Resource Challenge). Объявленная в августе 1999 года, эта инициатива быстро завоевала двухпартийную поддержку в Конгрессе, которая имеет место и сегодня. В общем и целом, инициатива “Нерешенные задачи” сводится к наиболее значительному увеличению финансирования и численности персонала научного управления природными ресурсами за всю историю Службы парков.
Будучи поистине всеобъемлющей, инициатива “Нерешенные задачи” накапливает, применяет и распространяет научные знания среди профессионалов и широких слоев населения в целях охраны природных ресурсов и общего блага как парков, так и общества в целом. В число конкретных составляющих инициативы входят следующие ускоренные программы: инвентаризация парковых аборигенных видов, как наземных, так и водных; контроль за изменениями в их состоянии; а также сохранение и реставрация находящихся под угрозой исчезновения популяций и одновременное устранение неаборигенных видов. Инициатива “Нерешенные задачи” также призывает к улучшению контроля за качеством воздуха и воды. Критически важны как подбор персонала, способного достичь этих и других целей, так и предоставление населению дополнительных возможностей получать удовольствие от природных ресурсов парков и узнавать о них и о том, как их сохранять.
“Нерешенные задачи природных ресурсов” открыли новую эру в управлении национальными парками. Постепенно между сторонниками “ухода за фасадом” и приверженцами основанного на данных науки метода управления национальными парками возник небывалый до сих пор уровень понимания и сотрудничества. Важно то, что это помогает Службе парков занять позицию, лучше приспособленную для противостояния экологическим угрозам этого столетия. И наконец, благодаря упору, который Инициатива делает на охране целостности природной среды парков, и Конгресс, и Служба национальных парков, и даже американцы как нация стали шире и более комплексно в экологическом отношении интерпретировать основополагающий акт Конгресса 1916 года о необходимости сохранить национальные парки “неповрежденными, чтобы и будущие поколения получали от них такое же удовольствие”.
Мнения, выраженные в данной статье, не обязательно отражают точку зрения или политические установки правительства США.
