Для просмотра видео необходима программа RealPlayer

Я была — это моя личная точка зрения, но я знаю, что не одна такая, — я была сиротой, человеком, который пережил неописуемый ужас и боль войны и которому в течение всей войны никто не протянул руку помощи. И вот казалось бы, что после войны такие, как мы, должны были получить возможность покинуть Германию, уехать оттуда в первую очередь, верно? Но нет, мне пришлось ждать этого три долгих года. Квоты. Все время эти квоты. Квоты на въезд беженцев в США. Мне… когда мне наконец удалось связаться со своими родственниками в Америке — поскольку я помнила адрес моей бабушки, — мне по-прежнему… я хочу сказать, они ведь гарантировали, что я не стану обузой для правительственной казны, и все-таки мне пришлось ждать три долгих года, чтобы получить разрешение приехать в США. Тем временем я сама делала все, чтобы получить студенческую визу, и я проучилась в Гельдейбергском университете почти… ну, около года, но благодаря этому должна была получить визу как студентка. Я должна сказать, что в Гейдельбергском университете из кожи вон лезли, чтобы помочь мне. В моем образовании, формальном образовании, были пробелы. Собственно, его и не было, но все-таки я сдала несколько экзаменов, и они всячески помогали мне и приняли меня на очное отделение. И я… я никогда этого не забуду. Я благодарна за это. Но все-таки мне пришлось ждать целых три года, чтобы приехать в Америку, и я не думаю, что это было правильно, поступать с нами таким образом.